Как один человек сломал систему
В октябре 2001 года короткой строкой узкоспециализированные порталы сообщили о том, что КС РФ рассмотрит конституционность одной из статей закона «О сертификации продукции и услуг». Поводом к рассмотрению послужила жалоба частного предпринимателя Владимира Редекопа, который заявил, что оспариваемая норма противоречит Конституции РФ, так как она дает право Правительству РФ, помимо платы за обязательную сертификацию, вводить платежи за знаки соответствия и марки.
Закон РФ «О сертификации продукции и услуг» от 10.06.1993 N 5151-1 в настоящее время утратил силу или отменен.
Планировалось, что он установит правовые основы обязательной и добровольной сертификации продукции, услуг и иных объектов Российской Федерации, а также права, обязанности и ответственность участников сертификации.
Изначально предприниматель Владимир Редекоп пытался признать недействительной «Инструкцию о порядке маркирования знаками соответствия с учетной информацией к ним, защищенными от подделок, товаров и продукции, реализуемых на территории Российской Федерации, и учете их движения (утверждена Госстандартом России 29 декабря 1998 года и Минторгом России 30 декабря 1998 года)», которая вносила в список маркировки алкогольную продукцию, аудио-видео товары и компьютерную технику.
Инструкция была издана во исполнение Постановления Правительства Российской Федерации от 17 мая 1997 года N 601 «О маркировании товаров и продукции на территории Российской Федерации знаками соответствия, защищенными от подделок».
Верховный суд отказал гражданину Редекопу на основании того, что Инструкция соответствует пункту 2 статьи 16 Закона Российской Федерации «О сертификации продукции и услуг».
После этого бизнесмен обратился в КС РФ, с просьбой рассмотреть проблему неконституционности 2 пункта статьи 16 закона РФ от 1993 года «О сертификации продукции и услуг». «Он, в силу неопределенности содержания, под предлогом сертификации позволяет органам исполнительной власти своими актами устанавливать дополнительные публичные обязанности, вводить и взимать обязательные платежи, в том числе налогового характера, чем нарушаются статьи 35 (часть 1), 55 (часть 3) и 57 Конституции Российской Федерации», – говорилось в заявлении гражданина Редекопа.
Напомним, статья 35 часть 1 говорит нам: Право частной собственности охраняется законом.
Статья 55, часть 3: Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Статья 57: Каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы. Законы, устанавливающие новые налоги или ухудшающие положение налогоплательщиков, обратной силы не имеют.
Первоначально, согласно Постановлению Правительства РФ от 17 мая 1997 г. N 601, в список первой очереди товаров, подлежащих обязательной маркировке входили также музыкальные инструменты, фототехника, каучук, резина и изделия из нее, чай, кофе и пряности, мебель, спортивный инвентарь.
В ноябре 2001 года гражданин Редекоп изменил целую систему.
Конституционный суд проанализировал все документы, ставшие предметом дела и пришел к ряду выводов.
«Работы по сертификации, перечень которых установлен пунктом 1 шестнадцатой статьи Закона«О сертификации продукции и услуг», подлежат обязательному государственному финансированию. Включив в этот перечень проведение государственного контроля и надзора за соблюдением правил сертификации и за сертифицированной продукцией, законодатель тем самым определил, что такая работа финансируется, причем именно из государственного бюджета, и, следовательно, ее оплата не может быть возложена на предпринимателя».
Напомним, что в июне 2021 года президент РФ подписал Федеральный закон № 204-ФЗ «О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях». Согласно этому документу, который вступает в силу 1 декабря 2021 года, контроль за товарами, подлежащими маркировке средствами идентификации осуществляют исполнительные органы регионов – в частности, Роспотребнадзор.
Конституционный суд отметил и тот факт, что «Соответствие сертифицированной продукции установленным требованиям, согласно Закону Российской Федерации “О сертификации продукции и услуг”, документально подтверждается сертификатом соответствия; его наличие обусловливает возможность маркирования каждой единицы продукции знаком соответствия, функция которого – подтвердить, что данная продукция сертифицирована надлежащим образом, и довести информацию об этом до потребителя».
При этом за счет реализации защищенных от подделок знаков соответствия и марок учетной информации планировалось создание единой базы данных и системы контроля за товарооборотом с привлечением Министерства торговли Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службы налоговой полиции Российской Федерации».
В решении КС сделано два вывода:
Положения пункта 2 статьи 16 Закона Российской Федерации «О сертификации продукции и услуг» не противоречат Конституции РФ. В нем говорится следующее:
Оплата работ по обязательной сертификации конкретной продукции производится заявителем в порядке, установленном специально уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в области сертификации и федеральными органами исполнительной власти, на которые законодательными актами Российской Федерации возложены организация и проведение обязательной сертификации, по согласованию с федеральным органом исполнительной власти в области финансов. Сумма средств, израсходованных заявителем на проведение обязательной сертификации своей продукции, относится на ее себестоимость.
При этом положение пункта 2 статьи 16 Закона Российской Федерации «О сертификации продукции и услуг” об оплате работ по обязательной сертификации в той мере, в какой оно – по смыслу, придаваемому ему официальным и иным толкованием и сложившейся правоприменительной практикой, – допускает возможность введения не относящейся к сертификации обязательной маркировки конкретной продукции марками учетной информации с оплатой соответствующих расходов субъектами предпринимательской деятельности, признано не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 34 (часть 1), 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3).
Статья 34, часть 1:
Каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.
Статья 35, часть 1 и 2:
1. Право частной собственности охраняется законом.
2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.
Статья 55, часть 3:
Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Решением Конституционного суда положения нормативных актов в той их части, в какой они основаны на положении пункта 2 статьи 16 Закона Российской Федерации “О сертификации продукции и услуг” в истолковании, расходящемся с его конституционно – правовым смыслом, выявленным в настоящем Постановлении, не могут применяться судами, другими органами и должностными лицами и подлежат отмене в установленном порядке.
ОСОБОЕ МНЕНИЕ 20 ЛЕТ НАЗАД
К постановлению Конституционного суда прилагалось мнение судьи РФ Анатолия Леонидовича Кононова:
По смыслу названного Закона, знак соответствия – в отличие от сертификата, который удостоверяет соответствие продукции установленным требованиям, – не является документом, а лишь обеспечивает доведение информации до потребителя (статьи 6, 13). И с этой точки зрения защита его от подделок представлялась бы явно обременительной и излишней.
В тексте постановления судья Кононов также отмечает, что “в целях изыскания финансовых средств на публичные расходы по контролю за товарооборотом на потребительском рынке к изготовлению знаков соответствия и марок учетной информации было привлечено закрытое акционерное общество “Спецзнак”.
Такое решение содержится, в частности, в указанном Постановлении Государственной Думы от 4 марта 1998 года, принятом, кстати, вопреки ее конституционным полномочиям. ЗАО “Спецзнак” является монопольным производителем этой продукции и аккумулирует прибыль от этой деятельности в конечном итоге за счет потребителя маркируемой продукции.
«Таким образом было создано нечто вроде известной в истории налогообложения системы откупа или, как сказано в пояснительной записке Правительства Российской Федерации, “использована модель уполномоченного государством юридического лица, обладающего соответствующим финансовым потенциалом”. Подобная частная фискальная система недопустима с точки зрения правовых представлений о единстве финансовой и налоговой систем и принципа финансирования государственных и публичных нужд только из государственной казны», – отметил судья Кононов.
К слову, ЗАО Спецзнак, которое на момент дела по заявлению гражданина Редекопа, возглавлял Константин Гуричев, просуществовало с 1997 по 2016 гг. Имело интересантов в США – таких как Америкэн Коммьюникейшен Системз Лимитед и Хендерсон Стамп энд Сил Лимитед, а также московское «МОФ За выживание и развитие человечества».
ОСОБОЕ МНЕНИЕ СЕЙЧАС
The DairyNews попросило прокомментировать специалистов по праву текущую ситуацию с системой «Честный знак». При этом, ряд юридических контор на условиях анонимности сообщили, что отказываются от комментариев поскольку не хотят «связываться с интересантами маркировки».
На запрос ответил Сергей Учитель, партнёр коллегии адвокатов Pen & Paper в Санкт-Петербурге.
Эксперт подчеркнул: «Любые дополнительное устанавливаемые государством налоги, сборы, обязательные платежи, требования о прохождении тех или иных процедур сталкиваются с одной стороны с базовыми конституционными принципами, имеющими прямое действие. С другой стороны, есть прямая обязанность государства по обеспечению безопасности и здоровья населения России».
Сергей Учитель напомнил, что в деле гражданина Редекопа в 2001 году, КС РФ давал оценку поднятого заявителем вопросам о том, что под предлогом сертификации принятые законодательные акты, а также подзаконные акты позволяет органам исполнительной власти своими актами устанавливать дополнительные публичные обязанности, вводить и взимать обязательные платежи, в том числе налогового характера, чем нарушаются статьи 35 (часть 1), 55 (часть 3) и 57 Конституции Российской Федерации. При этом КС РФ дополнительно обратил внимание, что действовавшая в тот период система сертификации налагала на субъектов предпринимательской деятельности обременения, затрагивающие их конституционные права и свободы.
«Подходы КС РФ при более глубоком анализе сложившейся к 2021 году практики применения системы маркировки «Честный знак» в какой то мере могут быть применимы и сегодня, ведь несмотря на участие в этом проекте формально частных компаний, практика применения фактически вводит дополнительное финансовое бремя – все это может снова стать предметом рассмотрения КС, хотя надо отметить что «финансовые» условия ввода и функционирования данной системы (на основе частно-государственного партнерства) отличаются от того что было в 2001 году», – подчеркнул Сергей Учитель.
Эксперт напомнил, что субъекты предпринимательской деятельности, в частности производители молочной продукции, выражают возмущение возможным значительным ростом розничных цен на свою продукцию, что в условиях иных проблем в экономике может привести к значительным проблемам (производители мороженого говорят о 30-ти процентом росте конечных цен). В частности, предприниматели указывают и вполне обоснованно, что введенная система маркировки выгода, в первую очередь, поставщикам таких услуг, отобранным и в конечном счете связанным с государством (в частности, ГК «Ростех).
Оксана Васильева, к.ю.н., доцент Департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве РФ придерживается мнения, что само по себе взимание платы за маркировку не противоречит Конституции.
Она также подчеркнула, что взимание платы за маркировку (50 копеек с НДС) не противоречит статьям 35 (часть 1), 55 (часть 3) и 57 Конституции Российской Федерации, так как производители промышленной продукции могут учитывать затраты на коды маркировки как расходы на подтверждение соответствия продукции или иных объектов, процессов производства, перевозки, эксплуатации, хранения, реализации и утилизации, выполнения работ или оказания услуг требованиям технических регламентов, положениям стандартов или условиям договоров, о чем гласит пп.26 п.1 ст.346.16 НК РФ.
«Что же касается самого внедрения платной маркировки как системы обеспечения качества продукции, учитывая тот факт, что в Российской Федерации уже и так предусмотрена процедура сертификации соответствия качества товаров перед их реализацией, то здесь не стоит забывать, что сертификация подразделяется как на обязательную, так и на добровольную. Перечень товаров, подлежащих обязательной сертификации, определён Постановлением Правительства РФ от 01.12.2009 N 982 «Об утверждении единого перечня продукции, подлежащей обязательной сертификации, и единого перечня продукции, подтверждение соответствия которой осуществляется в форме принятия декларации о соответствии», – отметила Оксана Васильева, подчеркнув, что «несмотря на предусмотренную законом сертификацию соответствия качества товаров, далеко не все товары попадают под прохождение данной процедуры». В том числе это касается мясо-молочной продукции.
Роман Дудников, юрист практики по инфраструктуре и ГЧП адвокатского бюро «Качкин и Партнеры», отвечая на вопрос The DairyNews о том насколько правомерно назначение Оператором системы компании в формате частно-государственного партнерства, отметил, что «Оператор-ЦРПТ» – частная компания из частного сектора, сама по себе компания не может быть в секторе или вне сектора государственно-частного партнерства. Но наличие заключенного соглашения о государственно-частному партнерстве ее в этот сектор «включает».
Эксперт отметил, что данная практика абсолютно нормальна, ведь государству необходимо обеспечить выполнение определенной социально-полезной функции, а частный бизнес готов взять выполнение такой функции на себя (в том числе найти и вложить необходимые инвестиции), возмещая затем вложенные средства с определенным уровнем доходности за счет платы с пользователей. В этом и состоит суть государственно-частного партнерства.
«Являются ли подобные сборы скрытым налогом (а если являются – может ли частная компания их собирать) – это уже другой вопрос, который является куда более дискуссионным», – отметил Роман Дудников.
В 2001 году КС РФ рассматривал схожую ситуацию и пришел к выводу, что взимание подобного рода платежей неконституционно (в т.ч. противоречит ст.ст.34, 35, 55). Однако в том деле речь шла о том, что оплата расходов на маркировку частными компаниями не предусмотрена законом (в том числе не является элементом процедуры сертификации), а потому введение подобных, по своей сути обязательных, платежей подзаконными актами недопустима.
«На сегодняшний день структура законодательства претерпела существенные изменения, в связи с чем релевантность выводов, сделанных КС РФ в 2001 году, неочевидна. Кроме того, получили развитие и позиции КС РФ: так, Постановлением Конституционного Суда РФ от 31.05.2016 № 14-П суд признал конституционным введение системы Платон (с некоторыми оговорками), сущность платежей в рамках которой во многом схожа с системой маркировки», – подчеркнул Роман Дудников.
По словам эксперта, процедура проверки качества обеспечивает контроль за качеством товара при его создании, в то время как цифровая маркировка – контроль за товарооборотом и борьбу с контрафактной продукцией. Поэтому обязанность пройти процедуру соответствия качества не исключает возможность внедрения платной маркировки как одного из элементов системы обеспечения контроля за качеством продукции при ее последующем обороте.
Между тем, напомним, что в России действует утвержденный от 2013 года техрегламент ЕврАзЭС «О безопасности молока и молочной продукции», который также содержит перечни документов по стандартизации, обеспечивающих соблюдение требований настоящего Технического регламента и как следствие качества продукции.
Молочные заводы продолжают проходить проверки и получать декларации соответствия от органов государственного контроля (надзора), органов осуществляющих таможенный контроль, контор по оценке (подтверждению) соответствия, получают сертификаты ХАССП. Но вот теперь именно маркировка «Честный знак» по мнению ее интересантов и властей должна спасти рынок от «контрафакта». Учитывая, что система еще долго не будет введена в полную силу, а молочные заводы продолжат отчислять средства за data-matrix-коды, рынку вероятнее всего суждено пережить еще одну волну консолидации. Вызванную тем, что из сектора уйдут слабые предприятия, у которых не хватит средств и времени для работы на «частную налоговую компанию».
А бенифициары Оператора-ЦРПТ между тем становятся совладельцами таких ООО как «Цифровые налоговые технологии» и «Открытые цифровые платформы». Как говорится, цифровизация – будущее страны.
